Я по профессии врач-анестезиолог, на полставки работаю в роддоме. Часто присутствую во время кесаревых, обычно эта операция по сложности не отличается от общехирургических, чаще всего плановая, единственное ограничение в анестезии — используем только эпидуральную (вводится через катетер в ствол спиного мозга, пациентка остаётся в сознании).
Кадры встречаются разные, ведь у нас единственный роддом в райцентре, бывают и алкоголички, и бездомные, и наркоманки. Однако одна история запомнилась мне больше остальных.
Доставили однажды к нам женщину по скорой, лет 30. Пока она была на УЗИ, нам рассказал фельдшер:
— Муж у этой дамочки ревнивый и не пустил в роддом, нечего, говорит, к чужим мужикам в руки отдаваться.
— А у неё схватки 8 часов уже идут, сердце у плода еле бьётся, кровотечение. Повитуха роды принимала, женщина и упросила её скорую вызвать, запугала видать чем-то.
— Мужа вырубить пришлось, на рожон лез, так и привезли роженицу.
На столе мы имели тазовое предлежание, остановку родовой деятельности, отслоение плаценты и двойное обвитие.
Сердцебиение плода было низким, гипоксия, роды угрожали жизни матери и ребёнка. Счёт шёл на минуты.
Роженица оставалась в сознании.
Я поставил катетер в ствол, ввёл препарат, но обезболивание может начаться только через 20 минут после введения.
Мы отошли с хирургом чуть в сторону, у меня была безумная мысль:
— Давайте спасать, ребёнка — я говорю, погибнет же 100%, пока дождёмся анестезии.
— Подсудное дело, как ты не понимаешь?! — отвечает он.
Мы пожали плечами, вернулись к столу, я строго спросил у пациентки:
<— Анестезия подействует только через 20 минут, и спасать к этому времени уже будет некого.
— Мы можем начать операцию сейчас, не дожидаясь времени, и с большой вероятностью спасём и вас, и ребёнка.
— Вы согласны на операцию без наркоза?
Она кивнула мне, я кивнул хирургу. Мы привязали её к столу ремнями, хирург взял скальпель и сделал первый надрез — от пупка до лобка.
По щекам женщины потекли слёзы, она закинула голову назад и мы услышали сдавленный крик.
Но она не пошевелила животом, боясь повредить ребеночку. Шла операция…
У роженицы давление и пульс подскочили. Врач заказал кровь её группы и продолжал, а бедная мать всё стонала и терпела, терпела…
Хирург достал ребёнка, размотал пуповину вокруг его шеи, удалил её и отдал неонатологу, тот его интубировал, и мы услышали первый младенческий крик.
Женщина улыбнулась от счастья и облегчения, мы продолжили операцию, теперь рану нужно зашить.
Анестезия начала действовать, и мы закончили эту операцию без осложнений.
Это — самый яркий пример героизма матери, через две недели их с дочерью выписали, а на своего мужа она подала в суд за то, что он не дал ей обратиться за помощью в больницу.
И выиграла.