Пузырёк с зелёнкой или же “раствором зелени бриллиантовой” — то лекарство, которое и по сей день можно найти едва ли не в любом доме в странах пост-советского пространства. Зелёнку использовали просто повсеместно — для лечения ветрянки, обрабатывания ссадин и ран. Но оказывается, что кроме СНГ этот раствор больше не используют ни в одной стране мира.
Что же послужило тому причиной?
В середине ХIХ века в Европе наблюдалась тенденция смерти женщин от родильной горячки, которая забирала жизни
. И это при том, что роды принимали дипломированные специалисты, а не какие-нибудь бабки-повитухи. Молодой врач-акушер Игнац Земмельвейс из Вены всё пытался выяснить причины высокой смертности рожениц, и пришёл к следующему выводу: в то время врачи много практиковали в прозекторской, откуда часто прибегали принимать роды, даже не обработав толком руки после трупов.
Исходя из этого, Игнац решил, что именно они и заражают рожениц так называемым “трупным ядом”. Тогда он предложил врачам перед принятием родов держать руки в растворе хлорной извести. И это возымело результат!
Однако коллеги нововведений Земмельвейса не поняли и зачастую высмеивали его. Один немецкий врач, Густав Михаэлис, который тоже не раз поднимал на смех идеи Игнаца, решил проверить этот метод на своих пациентках. Когда же смертность рожениц упала в несколько раз, он покончил с собой, не выдержав унижения.
Судьба Игнаца тоже закончилась трагически: он попал в психиатрическую лечебницу, где, по иронии судьбы, умер от сепсиса — того самого заражения, от которого умирали женщины до его революционного открытия. Потомки даже поставили Земмельвейсу памятник за его вклад в развитие медицины — но, увы, посмертно.
Примерно в те же годы французский микробиолог и химик Луи Пастер выдвинул теорию, что открытые Антоном ван Левенгуком почти два века назад “анималькули”, известные в наше время как
, являются причиной множества болезней, которым прежде не могли найти объяснения.
В тот же период молодой химик Вильям Перкин из Лондона экспериментировал с каменноугольной смолой, пытаясь создать новое лекарство от малярии. Что он только не проделывал с ней во время своих опытов — дистиллировал, капал на неё кислотой, возгонял, и в результате неожиданно получил раствор ярко-лилового цвета, которому дал название “мовеин”. Вещество это оказалось настолько стойким, что вывести его пятна с рубашки не смогла ни одна прачка.
Отец Перкина, который был строителем, решил найти открытию сына другое применение и основал первый завод по производству смоляных (анилиновых) красителей. Сам же Вильям вследствие бросил науку и преуспел в области красителей, за что под конец жизни даже был посвящён в рыцари и стал мэром.
Тогда же были синтезированы и другие органические красители, которые быстро вытеснили своих натуральных аналогов типа кошенили и индиго, в разы уступавшие им в стойкости цвета.
Эти красители также стали применяться врачами для окрашивания различных микроорганизмов, чтобы их было удобнее разглядывать под микроскопом. К своему удивлению они обнаружили, что эти вещества убивают микробов наповал.
Открытие Пастера дало толчок для множества революционных идей в сфере антисептики. Врачи один за другим придумывали новые способы обеззараживания ран, перевязочных материалов, медицинских инструментов и собственных рук перед операцией. В те годы для этих целей часто использовали соли серебра (ляпис), ртути (меркурохром и сулему), а также раствор йода и пресловутую зелёнку. Кроме них широкое применение нашли карболовая кислота и фенол, которые по сей день используются для производства различных антисептических препаратов — к примеру, орасепта.
В отличие от фенола, о зелёнке большинство производителей лекарств предпочли забыть. Так, например, на Западе её уже давно нигде не применяют.
Почему же этот раствор носит такое прозаичное название — “бриллиантовый”? Неужели там действительно содержатся частицы бриллиантов?
Оказывается, в сухом виде это вещество имело форму золотисто-зелёных комочков, которые на латыни именовались “viridis nitentis”, то есть “зелёный блестящий”. Один химик, переводя название на французский, использовал слово “brilliant”, что также на французском означало “блестящий”. Но позже какие-то безграмотные переводчики нарекли раствор “бриллиантовым”.
Однозначного ответа на данный вопрос нет, но некоторые фармакологи утверждают, что всё дело в том, что на Западе практикуется доктрина доказательной медицины. Молекулярный механизм действия зелёнки до сих пор не доказан, а для того, чтобы их определить, нужно провести дорогостоящие и сложные исследования. Как вы понимаете, для такого старого препарата, которому сегодня существует множество аналогов, никто подобных тестов проводить не будет.
Кроме того, в западной медицине важную роль играет также эстетическая сторона лечения — там считается неуместным подчёркивать свои ранки и язвочки столь ярким веществом.
Что ж, пусть целебные свойства зелёнки до сих пор и не доказаны научно, для нас она по-прежнему остаётся привычным и знакомым каждому средством. А предпочитать ли этому раствору современные бесцветные антисептики или же оставаться верными старому проверенному методу — решать только вам!