Случай в церкви…
— Петровна, глянь, да как же мы его упустили-то?
Васильевна в ужасе крестилась. Посреди храма нелепо торчал высокий худощавый парень в растянутой футболке и джинсах, на которых целого места не было.
— Охти мне, грех-то какой, — подхватилась Петровна. — А ведь служба скоро.
Старушки засеменили к пришельцу. Тот с недоуменным видом озирался вокруг, будто не понимал, где находится. Это выглядело неприятно, Васильевна даже обиделась.
Храм-то недавно отремонтировали на пожертвования. Все красиво, чинно, кругом позолота и благолепие, лики строгие, свечи горят… А этот пялится на иконы, словно впервые их видит.
— Ты почему в храм в драных штанах?
— Петровна успела первой.
— Креста на тебе нет! Не стыдно перед батюшкой, так хоть бога побойся!
Парень опустил взгляд на джинсы, пожал плечами, да так лучезарно улыбулся, что Петровна чуть не расплылась в ответной ухмылке. Хорошо, что Васильевна поддержала:
— Ты в храм пришел или на гулянку? Совсем стыд потеряли. Штаны рваные, и лба не перекрестит…
Длинноволосый, бородатый шатен продолжал ласково улыбаться. Дурачок какой-то.
— А кто это, там? — он указал пальцем на ближайшую икону.
— Николай Угодник, — захлебнулась негодованием Петровна.
— Это не он.
— Ну знаешь ли… — оскорбилась старушка. — Ты зачем сюда приперся, если даже Жития не читал?
— Да что с ним говорить, с наркоманом, — Васильевна решительно пихнула парня в бок.
— Иди отсюда! Хочешь к богу прийти, так переоденься! Позорник.
— Думаете, бог любит только хорошо одетых? — посерьезнел наркоман.
Но старушки уже не слушали. Подталкиваемый в спину и бока сухими кулачками, парень медленно двигался к выходу. Но он сопротивлялся, да еще задавал странные вопросы:
— Разве богу важна одежда и молитвы? А как же — «блаженны чистые сердцем»?
— Что здесь случилося? — на пороге храма воздвигся толстый, солидный мужик в нарядной синей форме — Донцов, урядник, возглавлявший казачий патруль.
— Почему шумим в божьем доме, гражданки старушки?
— Да вот, Сергей Николаевич, безбожника поймали.
— Давай, сынок, иди отсюда, — добродушно прогудел урядник, легко поднимая парня за шиворот, словно непослушного щенка.
Оказавшись на улице, патлатый сощурился от яркого солнца.
— Чего тебя в храм понесло? — выговаривал Донцов. — По тебе ж видно, не наш ты, не русский человек. Еврей?
— Ну… да, — признался парень.
— Так и ходи в синагогу. У нас страна мирная, никого не трогаем, пока ведут себя прилично. Ступай к своим, а Христа нашего не трогай.
— Почему он ваш? — вдруг уперся на месте патлатый.
— А чей же? — удивился Донцов. — Наш, православный боженька.
И тут же истово перекрестился.
— Вообще-то, он наш. Он был иудеем, — твердо произнес парень.
Донцов аж глаза выпучил от изумления:
— Кто? Иисус?!
— Да.
— Сынок, — пытаясь сохранить спокойствие, сказал Донцов. — Ты б шел проспался… Христос еврей, придумал тоже!
— Его мать, Мария, была иудейкой, как и отец, Иосиф. Понятно, что настоящим отцом был бог. Но еврейство определяется по матери. Хотя, даже если определять национальность по вашей традиции, то бог-отец, в общем-то…
— Не смей, пархатый! — взревел Донцов. — Не замай православную веру! Господа не замай! Это вы Христа распяли, иудино племя!
— Да нет же, — тихо, но убедительно произнес парень. — Христа распяли римляне, по приказу римлянина.
— Сергей Николаевич! — к храму бежали мужики из казачьего патруля. — Ты чего?
— Он… он…
Задыхаясь от возмущения, Донцов схватился за сердце и досадливо махнул рукой. Его поняли правильно…
Через полчаса парень сидел на обочине, вытирая кровь с лица футболкой. Он схватился за щеку, скривился, и сплюнул выбитый зуб. Уже пятый за неделю.
Никому-то он тут не нужен. Его забирали в полицию, гнали из храмов, лупили за безбожие. И главное, ничего невозможно доказать. Пытался претворить воду в вино, так обозвали фокусником и клоуном. А джинсы вовсе не дизайнерские. Просто вчера его били в Самаре, там и порвали. Сегодня вот Ростов…
Это уже третье Второе пришествие. Глупый каламбур, но так и есть. Впервые он явился, как положено, в Иерусалиме. Так чуть не загремел в специальную психушку для страдающих синдромом мессии. Затем его депортировали из США за то, что проповедовал без грин-карты. Теперь вот Россия, и здесь бьют…
— В следующий раз явлюсь диким племенам Амазонии, — грустно прошептал парень. — Надеюсь, они оценят воскрешение мертвых и исцеление прокаженных.
Иисус оседлал старенький байк. Не въезжать же, в самом деле, в города на ишаке. Двадцать первый век на дворе, все-таки…