Заголовок – опять цитата из авторской песни, на сей раз из довольно любопытной поэтессы Нателлы Болтянской, ведущей одиозной радиостанции «Эхо Москвы». В прошлом году я решил, что иным из нажитых мной машин хватит отсиживать, как на зоне, у меня за 2,5-метровым глухим забором во Фрязино. Приходят младшие товарищи, ценители советской техники, обладающие силами, ресурсами и финансами, чтобы иные из моих хосписов вернуть к жизни и на дороги. Что я Красинец какой, сидеть, как псина на стоге сена?
Ну, здравствуй!
За прошлую осень я решительно продал три автомобиля. Они не ушли в безвестность сквозь какое-нибудь «авито». Всех трёх покупателей я отлично знаю, все трое активно тусуются на этом ресурсе. Итак:ИЖ-2715 ушёл Виктору.«Москвич-408ИЭ» направился в руки Андрея Семенихина.«Москвич-412ИЖ» достался Андрею Евдокимову.Процедуру всех трёх продаж я подробно описал в прежних записях блога. Теперь постараюсь по мере сил наблюдать дальнейший жизненный путь моих ушельцев. Уверен, у новых гордых обладателей им станет лучше, чем у меня.
И поэтому я всё бегу по дороге!
ВОТ первый результат. Семенихин прислал мне фотки. Антрацитовый «Москвич», совсем было загрустивший в моей заначке, теперь бодро и весело бежит по московской улице. Я порадовался. Позвонив Андрею, узнал адрес нынешнего местонахождения «Антрацита».
Отныне я живая!
На минуту отвлекусь. В одну из редчайших оттепелей уходящей зимы мы с Карпуниным взялись за серебристый «Люкс». В своё время у него заклинило на малом круге термостат, и как назло в те годочки, когда найти «нижний» термостат позднего классического «Москвича» в продаже было сложнее всего. Пришлось «временно» решать проблему сучьим, паскудным колхозным способом – потрошить корпус термостата и вешать в шланги пустышку. Машина в основном ездила летом, и это казалось некритичным. Но я же сторонник работы всех механизмов в штатном заводском режиме! Пора кончать в компромиссы и делать как надо! В плюс один и мокрый снег, неторопливо покопавшись несколько часов, Карпунин присунул в серебристый автомобиль нормальный термостат, заодно поменяв шланги, хомуты и даже топливную магистраль. Но прокачать, как следует, систему охлаждения и отопления нам не удалось – тупо не хватило Тосола. От времен, когда расходные жидкости продавались круглые сутки на каждом углу, осталось одно воспоминание. Тосол я купил следующим утром в «Ашане», но за ночь успел прихватить нехилый дубняк, а потом и у меня и у Карпунина нарисовались кучи других дел.
2 «Люкса» 2
Вернулся к решению проблемы я только в эти мартовские выходные, в субботу. Стоявший месяца два двигатель закономерно завёлся с первого поворота ключа. Я дал ему погреться, открыл кран отопителя, который ещё летом отлично наладил Карпунин. Небольшой испытательный круг по дворам и стоянкам моего микрорайона, небольшая доливка Тосола в радиатор, и рекорд – «Люкс» снова на ходу, двигатель нагревается до рабочей температуры, печка греет, не хуже, чем в «Жигулях», и главное, перегрева от паровых пробок не наблюдается. Утром в воскресенье, обкатывая «Люкс» посуху после зимы, я решил скататься по названному Андреем адресу, навестить свой бывший Антрацит. Ехать довольно далеко, но прососов в выходной особых нет.
Не зреют вишни в саду у дяди Вани?
Приезжаю в искомый двор, на просторной стоянке застаю своего бывшего в компании ещё трёх советских машин из колонны, какую держат Андрей и его друг Олег для покатушек и съёмок – зелёных «Жигулей» ВАЗ-2101, вишнёвой «Волги» ГАЗ-24, «Москвича-408» зеленоватого цвета «Сочи», ещё 1969 года, но уже ИЭ.
Парень, ты с какого года?
Конечно, состояние кузова «Антрацита» не могло стать идеальным. Проявились все бесчисленные дырки и дырочки, нажитые за годы безгаражного и дачного хранения – хороший стук себя выдал. С бортов демонтировали нарядные «плинтусы», и вскрылся весь масштаб бедствия – кузовное железо под ними преет онкологически. Ладно, двери – не силовой элемент. На заднем крыле – полоса свежей краски. Подкрасили? Нет, полировка старого ЛКП делает чудеса! Просто Андрей ради эксперимента полирнул небольшой участок. Кое-где уже немного подкрашено.
Одолжил обувку у «Призрака»!
Передний бампер, облицовка и очки фар заменённые, теперь уже с живым хромом. Задний бампер явно временный, немного битый, но лучше, чем родной с облезавшим с ржавчиной хромом. В салоне сияют свежестью красные сиденья, с приборной панели демонтирован весь разложившийся пластик. По-прежнему требует ремонта обивка потолка и панель крыши тоже.
Но Андрей же осилил кузовной ремонт четырехфарного «Призрака»! Да, с моим Антрацитом ещё работать и работать, но машина явно начала оживать. А главное, уже ЕЗДИТ СВОИМ ХОДОМ. Всё лучше, чем валялась бы у меня, всё глубже погружаясь в состояние хосписа! Ничего катастрофически неподъёмного я в её нынешнем состоянии не вижу, остальное – дело наживное.
Я качусь, а значит, я живу!
Серебристый «Люкс» тоже больше не сидит дома. Едва подсох асфальт, как он уже готов нести меня навстречу ветру, простору и скорости. После нескольких месяцев езды на «Жигулях», «Москвич» доставляет настоящее наслаждение. Стремительно тянет уфимский двигатель. Сцепление крепко пружинит в левую ногу, и мощный старт вжимает в спинку сиденья. У кого там как-то не так включаются передачи? Карпунин 15(!) лет назад собрал мне идеальный механизм переключения, и он по-прежнему работает изумительно, передачи включаются мягче и точнее, чем в «Жигулях»! Никаких скрежетов, а тем более поисков или непопаданий! При выходе из поворота, руль выскакивает из рук и сам возвращается в прямое положение.
Ну я пошёл.
В потоке транспорта на дефорсированном «Москвиче» легче, чем даже на 1,6-литровом ВАЗ-21074, ускориться, вовремя перескочить из ряда в ряд, никому не создавая помех, живо уйти со светофора и от угрюмого ксенона модных иномарок в зеркале заднего вида. А как греет печка! При открытом люке перед лобовым стеком, даже при выключенном вентиляторе в салоне, жарища прямо как в «Жигулях», если не жарче! Сидеть, рулить, нажимать и переключать одно сплошное удовольствие. Изумительный автомобиль!
Командовать парадом буду я!
Есть, конечно, и у серебристого «Люкса» кое-какие хвосты тянущихся из прошлого неисправностей. Только нет ни малейшего желания о них писать. Время придёт – всё исправим!