«Читаю тут у вас всякие жизненные истории и решила написать свою, дать, так сказать, урок, чего нельзя делать и почему не стоит вмешиваться в жизнь детей.
Я на пенсии несколько лет. Внуков, по сути, у меня нет. Вернее, есть двое, но я их не видела в глаза, потому что дочь со мной не общается уже ровно 23 года. Причина? Мне не понравился ее туповатый мужчина и я не хотела, чтобы она за него выходила замуж.
Она все равно вышла, но на свадьбу я не пошла и сына не пустила. С тех пор мы не общаемся, она живет в другом городе, общается с моей подругой, она же ее крестная, обо мне только иногда спрашивает, но никогда не изъявила желание навестить.
Сказать честно, за дочь я могу только порадоваться, хотя мы и не общаемся. Ей сейчас 43 года.
Есть сын. Алкаш. Я понимаю, что виновата в этом сама.
Сыну 40. Дважды был женат официально. Трижды мне не нравились невестки.
Наталья, первая невестка, охмурила, как я считала, желторотика в 21. В институте. Он был простой, наивный, доверчивый. Она старше на два года, наглая, деревенская девица. Гуляли в компании, выпили, она стала его первой женщиной, он слюни развесил и женился. Свадьбы не было. Они тихо зарегистрировали брак и он привел ее в мою квартиру как данность.
Я воспротивилась. Они ушли жить на квартиру, потом им дали общежитие и вскорости как молодой семье дали малосемейку.
Мне бы, дуре, поддержать их или не мешать, но я мешала.
Сколько я с невестки крови попила, сколько нервы потрепала, пусть Бог меня простит, но дети развелись и сын вернулся жить домой.
Через три года на новой работе он познакомился со скромной и симпатичной девушкой Ульяной. Она была домовитая, хозяйственная, заботливая, но очень религиозная.
О религиозности я узнала через год после свадьбы, когда она решила обвенчаться.
Я была против. Я категорически была против, так как сама всю жизнь была партийным человеком, а тут какая-то монашка появилась у моего сына. Приложив немного усилий и мозгов я сына снова развела.
В 33 года сын снова жил дома, имел два развода, хорошую работу, красный диплом о высшем образовании.
Однажды он сказал, что поступает на вторую вышку, на заочное отделение. Я была только рада.
На втором курсе сын познакомил меня с девушкой. Все хорошо, но Вика была сирота. Это не входило в мои планы.
Получается, что все свое добро, а я проработала много лет на руководящей должности на одном серьезном предприятии и кое чего заработала, я должна была отдать этой серой мышке. Но, подумала, что пусть сын с ней поживет, молодому организму без женщины сложно обходиться.
Когда сыну было 38 лет я сказала, что ему пора подумать о создании крепкой семьи и самое время найти порядочную и небедную девушку. Одна такая у меня даже на примете есть.
Через неделю сын пришел жить домой. На следующий день он уволился с работы, принес бутылку водки и бутылку вина, сказал, что начинает новую жизнь… И начал.
Он стал пить. Он пьет каждый день. Он стоит под магазинам с нашими местными алкашами. Он сам превратился в алкаша. Он просит денег у прохожих, он требует деньги у меня, он непонятно где находит деньги на бутылку и каждый вечер он приходит пьяный.
Это моя вина и я это знаю. Сын винит меня в своей жизни каждый день. И он прав.
Это я со своими амбициями стала причиной его настоящего.
Наталья, первая невестка, вышла замуж. У нее отличная семья, двое детей. Общие знакомые сказали.
Ульяна, вторая невестка, тоже замужем. У нее ребеночек, она работает, поет в церковном хоре. Я иногда вижу ее в нашем соборе, она со мной общается натянуто. Я понимаю ее.
Вика, я к ней ходила, прощение просила, уговаривала возобновить отношения с моим сыном и пойти жить к нам, не согласилась. Сказала, что у нее есть мужчина и она скоро выходит замуж.
А я на пенсии, вместо того, чтобы радоваться внукам, читать им сказки и учить с ними стихи, подпрыгиваю от каждого стука в дверь. Два года я слышу одно и тоже: «Мать, принимай свое несчастье! Счастье ты его сама растоптала!»
Вечерами, когда сын спит, а я боюсь включить телевизор, чтобы не разбудить его, я плачу.
Почему? А потому, что нечего родителям вмешиваться в жизнь детей.
Нашли они свою половинку или четвертинку, пусть живут и радуются. А наше дело родительское помочь добрым словом и делом.
Жаль, что многие матери, как и я, понимают это с приличным опозданием.»