Я десятки раз видела подобные ситуации по телевизору и даже представить не могла, что подобное может случиться и со мной. Только судьба, видимо, решила распорядиться иначе. Я мать троих детей и ращу их одна. Отец моих девочек умер от рака шесть лет назад, почти сразу после рождения младшей. Это горе раскололо нашу семьи и отношения осложнились.
Не знаю, почему все произошло именно так. Обычно, горе сближает людей, а не наоборот. Теперь я с грустью и тоской вспоминаю то время, когда все мы были счастливы и все делали вместе. Младшая шестилетняя Ариша отца почти не помнит, тринадцатилетняя Рита до сих пор тоскует по папе, а вот семнадцатилетняя Оля не смогла достойно пережить эту ситуацию.
Оля просто замкнулась и настолько сильно, что до нее никому нельзя было стучаться. Она несколько недель рыдала при любом упоминании отца, а после этого ее эмоции просто выключились. Шесть лет прошло, а им до сих пор сложно осознать произошедшее. Я и сама очень скучаю по мужу и даже не помышляю о новых отношениях. Ариша пойдет в первый класс, Рита всецело увлеклась танцами и учебой.
Она вообще большая молодец, старается и постоянно развивается, знает цену деньгам и заработанные призовые деньги с выступлений отдает мне до копейки. Отец бы гордился ей. Сейчас она много узнает о поступлении и хочет в будущем стать хореографом и ставить эстрадные танцы. С таким рвением, думаю, что у нее все получится. А вот с Олей все сложнее.
Моя старшая дочь связалась с нехорошей компанией и с каждым дней становилась все хуже. Ее тело стало постепенно покрываться отвратительными татуировками. Не поймите меня неправильно, я современная мама и все понимаю. Но это самые настоящие партаки, а не татуировки. Она уродует свое тело пирсингами, красит волосы в желто-блондинистый цвет и всеми силами старается «выделиться из толпы», быть не как все. 17 лет вообще непростой возраст, но я поняла, что с Олей не справляюсь.
Последней каплей стало то, что Оля привела домой взрослого мужика и сказала, что он будет жить с нами. Я тут же выпроводила обоих. Оля кричала, что соберет свои вещи и я дала добро. Я устала от ее ежедневных истерик и криков, от рукоприкладства и пьянства. Все это должно остаться позади, мне было жаль Аришу и Риту, которые просто боялись старшей сестры. С отъездом Оли все стало на свои места и наша жизнь сильно изменилась.
Больше никто не приходил домой пьяный, не приводил мужиков, не воровал деньги с моей карточки, не крал из кошелька. Оказалось, что моего заработка хватает на троих с лихвой, еще и откладывать на отдых можно. Прекратились скандалы, девочкам стало жить веселее, они даже вдвоем стали много времени проводить вместе, Рита стала учить Аришу танцевать. Я помогаю им обеим с уроками и с трудом представляю, что все может вернуться к прежней жизни.
Оля моя дочь, но я не могу холить и лелеять ее, если она уродует жизнь младшим сестрам. Я делала миллион шагов ей навстречу, но она не оценила моих поступков и просто отказалась от нашей семьи. Ни разу она не позвонила, ни разу не пришла и не извинилась. Я могу сказать, что у меня только две дочери. Я не бесчувственная кукла и переживаю за нее, но у меня есть и другие обязательства.
Вы просто не были на моем месте, когда другие дети страдают – приходится делать непростой выбор. Я бы хотела увидеть Олю, хотя бы просто созвониться с ней и узнать, как дела. Но она не желает общаться, выходить на контакт. Свою страницу в социальной сети она просто закрыла и добавила меня и сестер в черный список. Не совсем по-взрослому, но если ей так легче – пусть будет так.
Ариша говорит, что Оля несколько раз приходила в школу после последней ссоры и больше там не появлялась. Рита вообще больше сестру не видела. Я встретилась с Олей только через год, и она была с огромным животом. Рядом с ней был неприятного вида мужчина, старше ее лет на 12-13. Но Оля только бросила взгляд в мою сторону и даже не поздоровалась с родной матерью.
Я не знаю где она живет и с кем, родила ли ребенка и помогает ли ей отец малыша. Я ничего не знаю о своей старшей дочери и этот факт причиняет мне боль. Но я не жалею, что тогда выставила ее за дверь. Пусть мамы считают меня зверем и извергом, но о своем решении я не жалею.