Жизнь останавливается в тот момент, когда вместо того, чтобы быть счастливым, ты выбираешь быть правым. Вернее, жизнь не останавливается, но ты в ней останавливаешься.
Если ты всегда прав, тебе никогда не будет больно, но и живым ты тоже уже не будешь.
Дело не в том, что кто-то остался тебе должен. А в том, что ты продолжаешь стоять с вытянутой рукой и требовать невозможного, когда момент давно упущен.
Дело в том, что ты копишь и копишь свою правоту, вместо того чтобы начать горевать о ценном, утраченном, жизненно необходимом, но не случившемся.
Ты можешь вечно требовать долг у нищего, ожидать воскрешения умершего и кричать на глухого. Ты можешь настаивать, изобретать новые способы убеждения, плакать, бить, но дело в том, что слышат только там, где могут услышать.
Дают только там, где есть что дать. А где ничего нет, ничего и не дадут, даже если тебе позарез нужно.
Может быть, тебе и причитается с горкой любви, заботы, внимания и всего того, о чем ты ещё вопрошаешь, но этого здесь нет. Закрома пусты. И всегда были пусты. Иначе со своей настойчивостью ты бы уже давно получил желаемое.
А жизнь идёт, и ты стоишь с призрачной надеждой на холодной улице, в то время, как давно пора уже признать потерю и с болью в сердце двигаться дальше.
Туда, где хотят услышать и могут дать.
Туда, где открыто и есть выход.
Туда, ты живой и люди живые.