Альфрид Лэнгле: Одиночество — чувство, которое мы хотим скорее заглушить

Когда я вижу всех вас, я не чувствую себя одиноким. Надеюсь, что вы тоже не чувствуете себя одинокими.

Тема одиночества — эта та тема, которая, вероятно, знакома каждому из нас. Кто не чувствовал себя когда-либо одиноким?

Одиночество — это то чувство, которое сопровождает нас в нашем развитии. Это часть пути нахождения себя. И оно приводит к тому, что мы начинаем еще больше ценить отношения.

ПЕРЕЖИВАНИЕ ОДИНОЧЕСТВА

Одиночество переживается очень болезненно. Это неприятное чувство. Это такое чувство, которое мы хотим скорее заглушить, от которого мы хотим убежать, и мы делаем это, отвлекаясь на что-то, занимаясь разными делами.

Здесь нам помогает просмотр телевизионных передач и фильмов, компьютер, мобильный телефон, интернет, путешествия, алкоголь, работа, различные виды зависимости. Все это помогает нам избавиться от этого неприятного чувства. Потому что в одиночестве мы переживаем то, что мы снова оказываемся отброшенными к самим себе.

В одиночестве я есть только с собой. Я брошен. Никого нет рядом. У меня нет отношений, у меня нет того, с кем я бы я мог поговорить. Время начинается тянуться долго, возникает пустота, скука.

Одиночество — это опыт переживания отсутствия отношений. Особенно остро это чувство может переживаться в тоске по чему-то.

Знакома ли вам тоска по чему-то? Если кого-то любишь, то тоскуешь от разлуки с любимым человеком, когда долго его не видишь. Мне не достает любимого человека, я чувствую себя связанным с ним, близким к нему, но я не могу его увидеть, не могу его встретить. Мое сердце находится рядом с ним, а без него или без нее мое сердце в определенной степени потеряно.

Подобное чувство можно испытывать при ностальгии, когда мы тоскуем по родным местам. Я переживал очень сильную тоску по родным местам, когда, будучи ребенком 11-12 лет, находился в интернате. Дома было тепло, приятно, там у меня были отношения, там были друзья, а я был в школе при интернате далеко от дома. Целый месяц меня не было дома. Я чувствовал себя словно в чужом мире, который был не моим. Мир был холодным, а я чувствовал себя потерянным. Мое сердце было полно тоски по родному дому.

Все это время я думал о том, что происходит сейчас дома, чем заняты мои родные: вот, сейчас они встали, сейчас обедают, сейчас семья собралась вечером за столом. И я постоянно испытывал боль из-за того, что я был отделен от той части жизни, где обычно переживал тепло, где у меня было чувство, что я часть этого мира. Я чувствовал себя невероятно одиноким.

Мы можем чувствовать себя одинокими на работе, если мы конфронтируем с какими-то требованиями, если существуют какие-то требования по отношения к нам, какие-то проекты, до которых мы еще не доросли. Там, где мы испытываем в связи с ними неуверенность, и если нас при этом никто не поддерживает. Тогда мы чувствуем себя одиночками.

Если я знаю, что все зависит от меня одного, может возникнуть страх, который будет сопровождать одиночество. Это страх того, что я окажусь слабаком, что у меня возникнет чувство вины из-за того, что я не справлюсь.

Еще хуже, если на работе происходит моббинг (травля). Тогда я буду чувствовать, что я просто отдан этому на растерзание, я нахожусь как бы на краю общества, я уже больше не являюсь его частью.

Одиночество — это очень большая тема в пожилом возрасте, в старости.

И в детстве. Дети, которых не встретили, дети, которых оставляют одних, если родители заняты чем-то другим, могут чувствовать себя очень беспомощными в своем одиночестве.

Одиночество детей очень сильно их травмирует, потому что дети в одиночестве не способны развивать свое Я. Они перестают развиваться, они останавливаются в своем развитии. Происходит некоторое искривление в развитии ребенка в случае, если он переживает долгие моменты одиночества.

С другой стороны, это не так плохо, если ребенок проведет пару часов в одиночестве, потому что для него это толчок для развития. Это опыт переживания одного из аспектов экзистенции. И это как раз то, что представляет собой реальность.

В старости одиночество уже не является травмирующим фактором и не препятствует развитию — но оно нагружает. Оно может стать причиной депрессии, параноидальных чувств, расстройства сна, психосоматических жалоб и псевдодеменции. Бывает так, что псевдодеменция — это ни что иное, как когда человек затихает и начинает молчать от одиночества. Потому что раньше у человека была семья, и, может быть, были дети, он десятилетиями работал, находился среди людей, а теперь он сидит дома один.

Одна моя пациентка в возрасте 85 лет сидела дома одна. Будучи ее домашним доктором, чтобы она не была совсем одинокой, я купил ей канарейку. У нее появилось живое существо, с которым она могла беседовать, то есть, она не была абсолютно одна. Эта канарейка помогла ей прожить на пару лет дольше. Она ежедневно с ней беседовала.

Для большинства пожилых людей «утешителем» является телевизор. Но телевизор — это коммуникация, направленная только в одну сторону. И все же человек в таком случае не совсем одинок — он, по крайней мере, слышит человеческие голоса. И человек может в любом случае что-то сказать самому себе, даже если никто не будет слышать. Это такая современная культура развлечения. Я думаю, что это совсем не плохая форма преодоления одиночества, создания некоего мостика, потому что это снимает остроту одиночества. Но, конечно же, это эрзац, это замена.

Действительно, в старости, в пожилом возрасте одиночество может очень подавлять человека. Особенно если человек утратил способность видеть, плохо слышит, и никого нет рядом. Могу ли я представить, что, может быть, мне придется пару лет прожить в таком состоянии? Когда единственное, что будет меня сопровождать, — это боли в спине или нарушения пищеварения. Мы можем представить себе, насколько мы беспомощны в таких ситуациях. И тут действительно встает вопрос о ценности жизни.

Знакомо ли мне одиночество? Если мы спросим себя: когда я в последний раз испытывал чувство одиночества? Были ли в моей жизни такие времена, когда одиночество было доминирующим чувством? Присутствует ли одиночество так или иначе в моей жизни? Может быть, оно прикрывается какой-то деловитостью будней, но в глубине души я чувствую себя постоянно одиноким?

Если я буду честным, то, вероятно, я могу это обнаружить. Или я могу обнаружить, что были такие времена, когда я был одинок. Может быть, уже долгое время мне это чувство не знакомо. Может быть, мне это чувство чуждо, и мне нужно напрячься, чтобы его вспомнить?

Или другой полюс: может быть, я действительно остро страдаю от одиночества? И оно настолько меня подавляет, что вся радость в отношении жизни просто исчезла, что возникает вопрос о смысле жизни.

ОДИНОЧЕСТВО СРЕДИ ЛЮДЕЙ

Я могу испытывать одиночество не только в том случае, если у меня нет отношений с людьми. В этом случае одиночество кажется нам понятным.

Но я могу чувствовать себя одиноким также и находясь среди людей: во время какого-то праздника, на вечеринке, даже на собственном дне рождения, в школе, на работе, в семье.

Бывает, что люди рядом, но чего-то не хватает. А что это — то самое, чего не хватает? Отсутствует встреча, не хватает близости, отсутствует обмен с другим человеком. Мы ведем какие-то small talks, поверхностные беседы, а у меня есть потребность поговорить с человеком по-настоящему. Мы говорим про катание на лыжах, про машины, но не говорим обо мне и о тебе.

А когда у меня будет возможность поговорить о себе и о тебе? Как часто это встречается, как часто это происходит? Происходит ли это в семье? Во многих семьях речь идет только о каких-то делах, о том, что нужно сделать, кто и что должен купить, кто приготовить еду, но о наших отношениях, о том, что нас трогает и заботит, молчат. Тогда я чувствую себя одиноким и в семье. Если меня никто не видит в семье, особенно если речь идет о ребенке, тогда я одинок.

Еще хуже — я брошен, ведь люди вокруг есть, но они не идут ко мне, не интересуются мной, не смотрят на меня, не смотрят мне в глаза. Они смотрят только на то, хорошо ли я учусь в школе, и чтобы я не творил ничего плохого, чтобы я был хорошо адаптирован. И вот так меня воспитывают. Таким образом, я расту в одиночестве. Чему же тут удивляться, если я испытываю глубокое чувство одиночества?

То же бывает и в партнерских отношениях: мы уже 20 лет вместе, но при этом чувствуем себя совершенно одинокими. Сексуальные отношения функционируют, с большей или меньшей радостью, но есть ли я в этих отношениях? Понимают ли меня, видят ли меня? Идет ли для другого речь обо мне — или только о себе? Или только об удовлетворении каких-то потребностей и выполнении каких-то функций?

Если мы не уделяем время, чтобы побеседовать друг с другом, как это было тогда, когда мы были влюблены, поговорить о том, что происходит в наших сердцах, то мы становимся одинокими даже в правильных и хороших отношениях.

Вероятно, в каждых отношениях есть такие периоды, когда ощущается одиночество, поскольку отношения между людьми развиваются в большей степени по кривой, переживая подъемы и спады.

Мы действительно не можем быть постоянно готовыми к общению с другим, быть постоянно открытыми для другого человека. Иногда мы больше погружаемся в себя, мы заняты своими проблемами, чувствами, думаем о прошлом, и у нас нет времени для другого, мы не смотрим на него. Но это может случиться именно тогда, когда ему это нужно больше всего. И вот, в этот момент меня нет для другого, и другой чувствует себя одиноким, брошенным, может быть, даже брошенным в беде.

Вероятно, такие ситуации встречаются в любых отношениях — и мне они тоже знакомы. Но это не наносит вреда отношениям, если мы можем потом поговорить об этом, о наших разных состояниях. И тогда мы снова находим, обретаем друг друга. Но порой эти моменты остаются ранениями, которые мы получаем в ходе нашей жизни.

Таким образом, мы можем переживать одиночество не только тогда, когда у нас нет отношений, но и даже в том случае, когда мы окружены людьми. И в то же время мы можем не чувствовать себя одинокими, когда никого нет рядом: я один, я гуляю по лесу, вокруг нет ни души, мне не с кем поговорить — а я не чувствую себя одиноким.

Как мы можем это понять? С чем же связано одиночество? Одиночество — это сложное чувство. Чтобы его понять, попытаемся взглянуть на человека более глубоко. Тогда мы можем понять, почему одиночество проявляется так по-разному.

ПРИЧИНЫ ОДИНОЧЕСТВА

Человек — это существо, которое как бы поставили в мир. Основная мысль экзистенциальной философии гласит, что быть человеком невозможно без соотнесения с миром. Быть человеком означает принципиально быть в мире, быть в связи, в соединении с чем-то или кем-то другим. Без соединения с инаковостью, с другим быть человеком невозможно.

Хайдеггер именно таким образом давал определение «бытию здесь» (экзистенции). Часто Хайдеггер вместо понятия Person употреблял слово Dasein, чтобы показать, что Я не могу быть, если Я не связан с Ты или с Это.

Быть здесь — это означает быть в мире. В мире своей семьи, в мире своего города, в мире моих представлений и идей. То есть, быть человеком — это фундаментальная соотнесенность. Если в этой соотнесенности что-то не функционирует, не получается, тогда мы испытываем дефицит, недостаток чего-то и можем чувствовать себя одинокими.

Но эта соотнесенность, связанность — двойная. Мартин Бубер говорил об отношении «Я-Ты» и «Я-Оно»: я соотношусь с другим, с каким-то человеком, таким же, как я — и это персональные отношения, или я соотношусь с какой-то вещью, с каким-то делом (к примеру, «я еду на машине»). То есть у отношений есть внешний полюс, но они имеют также и внутренний полюс. Мне нужно также обходиться и с самим собой, мне нужно не просто БЫТЬ в этом мире, но я должен также быть Я. То есть у нас есть соотнесение вовне и соотнесение с собой. Эта мысль может помочь нам понять три причины, по которым возникает одиночество.

Во-первых, одиночество — это нарушение, расстройство отношений. В одиночестве мы переживаем, что отношений либо нет, либо они развиваются неправильно.

Но что такое отношения? Отношения с человеком означают: я своими чувствами связан с данным человеком, у меня есть чувства по отношению к этому человеку, я хотел бы переживать человека в своем чувстве. Я хотел бы мочь чувствовать, что им движет, что он чувствует, что он переживает.

Давайте подумаем об отношениях со своим ребенком, со своим другом. Я хотел бы чувствовать, как ребенок переживает и проживает свою жизнь. Я хотел бы в этом участвовать, хотел бы знать, как это происходит, хотел бы быть его близким — потому что через близость у меня возникает чувство в отношении своего ребенка и его жизни.

У отношений есть определенная характеристика, о которой мы часто не задумываемся. Отношения — это нечто большее, чем соотнесенность в аспекте чувств.

У отношений всегда есть начало, когда мы впервые встречаемся, но у отношений нет конца.

Отношения никогда не заканчиваются, они сохраняются навсегда. И тут можно предположить, что поскольку я всегда остаюсь в связанности с человеком, с  которым у меня есть или были отношения, постольку я никогда не могу быть одиноким. Потому что отношения есть всегда, они сохраняются.

Все отношения, которые были у меня с другими людьми (друзьями, возлюбленными), во мне сохранились. Если я встречаю свою бывшую подругу через 20 лет на улице, то, наверное, мое сердце начинает биться чаще — ведь что-то было, и это все еще продолжает быть во мне. Все то, что происходит в отношениях, сохраняется, остается в этом сосуде отношений. И я могу на основании этого жить. Если я переживал что-то хорошее с каким-то человеком, то это источник для счастья в моей последующей жизни. Всегда, когда я вспоминаю об этом, у меня возникает хорошее чувство. Я могу думать о своей матери, о своем отце, с которыми у меня были хорошие отношения, — и испытывать теплое чувство, жить из этих отношений.

Однако если отношения плохие, то мне не хочется о них вспоминать, мне не хочется возвращаться в прошлое. Тогда мне хочется, чтобы это было неправдой, чтобы этого не было. Тогда я утрачиваю с этим контакт. Отношения как бы есть (с матерью, с отцом, с партнером), но эти отношения причиняют мне боль — и я отворачиваюсь. А если я отворачиваюсь, то отношения в этом моменте уже не живут. Поэтому может быть так, что я буду чувствовать себя одиноко, хотя у меня есть или были отношения.

Есть еще одна причина, по которой отношения могут вызывать чувство одиночества. То, что мы описывали до сих пор, это внешний полюс отношений. Тут я как бы соотношусь с другим, связан с ним, то, что было между нами, продолжает жить, и если это было хорошо, то я живу, черпая из этого, и это продолжает жить во мне. А если это было плохо, то я отворачиваюсь и не хочу испытывать никаких чувств. И тогда я уже не чувствую этих отношений, я одинок.

Но есть отношения, направленные внутрь, — отношения с собой. Так же и эти отношения могут быть источником одиночества. Если я сам себя не чувствую, если у меня нет чувств, если они отщеплены, если они приглушены, тогда я одинок сам с собой. Если я не чувствую своего тела, своего дыхания, своего настроения, своего самочувствия, своей бодрости, своей усталости, своей мотивации и своей радости, своего страдания и своей боли — если я этого всего не чувствую, то я не нахожусь в отношениях с собой. Тогда мне недостает фундаментальной, базовой части жизни.

Это может случиться, если у меня был опыт, который причинил боль, — тогда я не хочу поворачиваться сам к себе. Если меня обидели, ранили, разочаровали, обманули, если меня обесценили, высмеяли, тогда я испытываю боль, если поворачиваюсь к себе. И это естественный рефлекс человека — отвернуться от того, что причиняет боль и страдания.

Мы описали это в аспекте внешних отношений, но также и во внутренних отношениях я могу уходить от себя. И тогда я больше себя не чувствую, я больше не нахожусь в отношениях с собой. Это может увести так далеко, что я не буду чувствовать свое тело. Я буду в такой малой степени ощущать свои чувства, что у меня возникнут психосоматические расстройства.

Психосоматические расстройства всегда указывают на то, что ты не чувствуешь чего-то очень важного, чего-то, что причиняет тебе боль.

Это сигнал: ты не должен продолжать жить так, повернись к этому, почувствуй то, что причиняет тебе боль, чтобы ты мог это переработать.

Чтобы ты смог погрустить, чтобы ты смог об этом сожалеть, чтобы ты мог простить — иначе ты не будешь свободным. Это отнимает что-то очень важное в твоей жизни.

Мигрень, язва желудка, астма и другие расстройства говорят мне: не продолжай так дальше. Есть что-то очень важное, что ты должен сделать в первую очередь.

Если я утрачу отношения с самим собой, то я больше не смогу себя чувствовать. Или еще хуже — я не могу также проживать и отношения с тобой. Не могу испытывать чувства в отношении тебя, чувствовать, что ты мне нравишься, что я хочу быть с тобой, что мне нравится проводить с тобой время, для меня является потребностью быть рядом с тобой, быть близким к тебе, что мне нравится открываться, чтобы чувствовать тебя. Как это все может функционировать, если у меня нет отношений с собой и нет чувств по отношению к себе?

Я не могу по-настоящему проживать отношения с другим, если я не способен к резонансу, отклику, если во мне не возникает никакого движения, потому что чувства слишком ранены, потому что это слишком тяжелые чувства. Или потому что у меня их никогда по-настоящему не было, потому что долгие годы я испытывал депривацию, дефицит, я никогда не получал близости от других людей.

Если мама никогда не брала меня на руки, не сажала на колени, не целовала меня, если у моего отца не было времени для меня, если у меня не было настоящих друзей, которые могли бы это сделать, тогда у меня «затупившийся» мир чувств — мир, который не смог развиться, не смог раскрыться. Тогда мои чувства бедны, и тогда я постоянно одинок. Потому что я не очень хорошо себя чувствую (или не чувствую вовсе). Поэтому в отношении другого человека мои чувства тоже плоские. Это второй уровень отношений, который приводит к одиночеству.

Но есть также третий уровень, который находится над уровнем отношений и который также причинно связан с одиночеством. Это уровень встречи. Этот уровень связан с тем, что я в отношениях являюсь Я. Если в отношениях мы можем переживать бытие вместе и чувствовать близость другого человека, то благодаря Я привносится еще один аспект, который «взрывает» это приятное бытие вместе: при всей нашей связанности и взаимной устремленности навстречу мы осознаем, что Я это Я, Ты это Ты, но Я не есть Ты. Здесь есть различие. Это то различие, которое неустранимо. Оно устраняется, например, в  симбиотических отношениях, когда я сам растворяюсь в тебе. Но если Я есть Я, тогда между нами проходит граница. Тогда я переживаю, что я в принципе отвечаю только сам за себя, я остаюсь один с собой.

В этом мире нет второго Альфрида Лэнгле. Это касается каждого из нас: каждый из нас единственный и неповторимый, каждый один такой, «в единственном экземпляре». То, какой я есть, больше никак и нигде неповторимо. И это та основа, которая потенциально может сделать нас одинокими в этом мире.

ИСЦЕЛЕНИЕ ОТ ОДИНОЧЕСТВА

Есть ли какой-то выход? Уровень отношений нам здесь уже помочь не поможет. У меня могут быть чувства, но это же мои чувства, а не твои. Я могу чувствовать себя близким тебе, но я все равно возвращаюсь к себе и должен быть самим собой.

Что может здесь помочь? У другого человека такие же ощущения, он так же себя чувствует. Он тоже находится в себе. Если это Ты повернется ко мне, это поможет мне принять одиночество. Если другие люди посмотрят на меня, в мою сторону, то тем самым они дадут мне понять: «Я вижу тебя. Ты есть здесь». И я действительно есть здесь, и не только со своими чувствами — я есть здесь как Person.

Если, например, другой человек слушает меня, то он направлен на меня. Здесь речь идет не только о том, что происходит какое-то движение чувств, а речь идет о том, что кто-то пытается меня понять. И говорит мне, что он понимает, что он думает по этому поводу.

Если другие люди интересуются тем, что я делаю, если видят то, что я сделал, то тогда я вижу, что я произвел это, я совершил это действие. И это привлекает внимание другого человека. То есть не только я это вижу, это также видят и другие. И тогда это приобретает характер реальности.

Если другие таким образом на меня смотрят, тогда они уважают границы и различия. Они говорят мне: «Да, это ты сказал»; «Это было твое мнение»; «Этот пирог испек ты». Меня уважают. Если я чувствую себя увиденным, это означает, что ко мне отнеслись уважительно, что я приобрел уважение.

Если другие люди совершают следующий шаг и принимают меня всерьез, оставляют мне мое собственное: «Да, ты испек этот пирог, а не я», то тем самым они обходятся со мной справедливо. Если они прислушиваются к моим комментариям, если говорят: «То, что ты сказал, важно. Может быть, ты еще пояснишь это?», тогда эти люди справедливо относятся ко мне. Это еще более высокая ступень, чем просто быть увиденным. Быть увиденным означает, что я испытываю уважение к границе, я не наступаю на тебя, не обхожу тебя. Если с человеком обошлись справедливо, это означает, что мне оставляют мое собственное.

Вершиной всего этого является признание моей ценности. Если другой говорит: «Мне это нравится»; «Это трогает меня»; «Я считаю, что это важно», тогда я получаю от другого оценочное суждение. И таким образом укореняется, упрочивается моя собственная ценность. Я могу получить критику — может быть, другому что-то не нравится, но это придает мне как Person определенные контуры. Если другие идут ко мне, настроены на меня — я не одинок.

Если все это происходит, когда я ребенок, и эти три элементы бытия увиденным присутствуют, то тогда я могу выстраивать свое Я. Развитие Я связано со встречей с другими людьми. Родители — это люди, которые меня видят, которые принимают меня всерьез и сообщают о том, что они ценят меня. И тогда ребенок может начать то же самое делать с собой.

Нам нужно этому учиться. Мы можем это перенимать у других, но мы не можем развить в себе это без Ты. Поэтому Мартин Бубер сказал, что Я становится Я рядом с Ты. Я приобретает структуру, способности обходиться с собой — и тогда таким же образом обходиться с другими. Человек, который пережил встречу, развивает такие способности, благодаря которым он может также встретить других. И тогда человек получает доступ к своей собственной интимности, а именно к тому, что в нем начинает говорить на самой его большой глубине.

В нас есть Person — это источник. Этот источник сам по себе начинает говорить в нас, но для этого Я должно быть услышано. Этому Я нужно Ты, которое будет его слушать. Понимаете эту взаимосвязь, как через встречу с другим человеком становится возможной встреча с собой? Благодаря встрече с другим я могу идти к самому себе. И при этом я испытываю базовое переживание бытия Person. Я сам себе доверен, у меня есть внутренняя жизнь, Person внутри меня говорит моему Я, а через Я говорит с Ты и таким образом выражает себя. Если я живу из этой согласованности, тогда я являюсь аутентичным, тогда Я действительно есть Я. И тогда я уже не одинок. опубликовано econet.ru

© Альфрид Лэнгле