Смешной инструмент: Для чего нужен юмор

Юмор — не только для улучшения настроения

Кажется, что российская наука — штука очень серьёзная. Несколько свежих исследований, в которых экспериментально доказывается, что юмор может служить не только для улучшения настроения, но и для вполне прикладных целей.

Почему у девушки пять бедренных костей?

Для начала загадки:

• Человек разглядывает портрет. «Чей это портрет вы рассматриваете?» — спрашивают у него, и человек отвечает: «В семье я рос один; как перст один. И всё же отец того, кто на портрете, – сын моего отца (вы не ослышались, всё верно — сын!)». Чей портрет разглядывает этот человек?
• Электровоз идёт на запад со скоростью 70 км в час, ветер восточный, скорость ветра 20 км в час. В каком направлении идёт дым?
• Во время экзамена студентке-медику дают человеческую бедренную кость. Экзаменатор спрашивает: «Сколько таких костей у тебя?» Студентка отвечает: «Пять». «Неправильно, — говорит экзаменатор. — У тебя только две бедренные кости». Но студентка на самом деле была права. Почему?

Если вы сразу не догадались, не надо мучиться — сообщаем ответы. Человек разглядывал портрет собственного ребёнка, дыма у электровоза нет, а у студентки пять бедренных костей, потому что она беременна и ещё одну кость держит в руках.

Чтобы решить эти задачи, нужен инсайт, то есть мгновенное озарение, выход за привычные рамки. Исследование, проведённое психологами из Ярославля (Коровкин С. Ю., Никифорова О. С. // Экспериментальная психология. 2014. T. 7. № 4. С. 37–51), показывает, что юмор помогает быстрее справляться с подобными заданиями. Этот эффект учёные называют «юмористической фасилитацией» (от англ. facilitate — облегчать, помогать, способствовать).

Смешные сюжеты учёные разделили на два типа — когнитивные и аффективные. Первые основаны на парадоксах переработки информации: омонимии, двусмысленности, противоречиях.

Вот, например, передача «ПрожекторПерисХилтон»:

«…Сейчас рассматривается специальный законопроект, который позволит наркотикам самостоятельно звонить в правоохранительные органы и сообщать, где они находятся и сколько весят».

«…Казино обратились к правительству с просьбой: “Дайте денег!” Правительство говорит: “На что вам деньги?!” Те отвечают: “Так на двенадцать, красный”».

Аффективный юмор — это когда работает только эмоция без примеси информации. Для иллюстрации психологи взяли ролик «Берлинское метро»: некий пассажир читает что-то на своём смартфоне (подозреваем,  какую-то шутку в фейсбуке) и смеётся. Глядя на него, начинает хихикать старушка напротив, потом девушка, стоящая рядом… Постепенно смех охватывает весь вагон. Ни единого слова. Только заразительная эмоция.

После просмотра ролика испытуемым давали задачи. Среднее время решения было таким:

Нейтральный сюжет (контрольная группа): 110 секунд.

Когнитивный юмор: 97 секунд.

Аффективный юмор: 83 секунды.

Эксперимент показал, что юмор помогает быстрее добиться творческого озарения. «Наибольший фасилитирующий эффект на решение инсайтных задач оказывает аффективный компонент юмора. Положительное эмоциональное возбуждение, вероятно, необходимо для ослабления субъективных ограничений при поиске решения, а также связано со снижением критичности при выдвижении гипотез», — пишут авторы работы. То есть, расслабившись и посмеявшись, человек лучше решает задачи, требующие выйти за привычные схемы. Вывод вполне практический — например, можно перед началом планёрок и мозговых штурмов рассказывать свежий анекдот.

Но ярославские психологи на этом не остановились и решили разобраться, какие именно шестерёнки в машине юмора помогают решать задачи. Были отобраны четыре видеоролика разных типов: есть и юмор, и логическое противоречие (фрагмент мультика, в котором пингвин-издатель требует интимных услуг от девушки-писателя); есть юмор, но нет противоречия (всё то же «Берлинское метро»); нет юмора, но есть противоречие (неизвестная старушка несёт бред о конце света); наконец, нейтральный ролик (репортаж о концерте).

Самым эффективным оказался сюжет, где были и юмор, и логическое противоречие. После его просмотра задачи решались в среднем за 78 секунд (после нейтрального ролика — за 106; если было противоречие без юмора, то за 104; если юмор без противоречия — 95).

Задачи и юмор

«Сдают ли студенты успешнее экзамены, содержащие некоторые юмористические вопросы, по сравнению с неюмористическими экзаменами? <…> Эта гипотеза изучалась в ряде исследований с помощью анализа тестовых оценок, когда студентам в случайном порядке предлагали выполнить юмористические или неюмористические варианты одних и тех же тестов с выбором ответа. Результаты этих исследований в целом были неутешительны. <…> Хотя нет доказательств того, что юмор в тестах помогает или мешает выполнению заданий, его разумное использование поможет сделать экзамены более приятными для студентов» (Род Мартин. Психология юмора. — Питер, 2009).

В своих выводах ярославские психологи не одиноки. Несколько лет назад в издательстве «Флинта» вышла книга «Развитие креативности, или Дюжина приёмов остроумия». Её автор Марина Мусийчук, доктор философских наук, профессор из Магнитогорска, предлагает освоить базовые приёмы юмора, а потом конвертировать их в способность решать вполне серьёзные задачи. «Хотим заранее снять обвинения, что творческие процессы мы пытаемся укладывать в алгоритмы. Мы даже и не пытаемся, мы укладываем», — скромно предупреждает профессор в начале книги.

На всякий случай напомним, что речь в исследовании шла только об инсайтных задачах, которые сильно отличаются от обычных школьных примеров. Например, история про дым сбивает с толку своей схожестью с заданиями по математике. Но решение лежит совсем в другой плоскости. Кстати, международные сравнительные исследования показывают, что наши школьники лучше, чем их ровесники в других странах, разбираются в традиционных задачах, но сильно отстают в тех случаях, когда требуется больше креатива (например, тест PISA). Может, это потому что наша школа слишком серьёзная?

Советский мем про армянское радио возник оттого, что Армении радио долго не было. Поэтому шутки от несуществующего радио точно шли по разряду анекдота, а не доноса.

Смешные китайцы и грузины нам не страшны

«Как-то грузин забыл, как по-русски будет слово “два”. Заходит в магазин, говорит: “Дайте мнэ три батон. Одын — нэ надо”».

Или вот ещё: «В китайской семье родился третий ребёнок. Назвали Последний. Через год родился ещё один. Назвали Постскриптум».

Как вы думаете, как изменится отношение русских к грузинам, китайцам или какой-то другой национальности после десятка добродушных этнических анекдотов? Если говорить языком науки — поможет ли юмор преодолеть этнические предубеждения против данных этносов?

Дискуссия на эту тему идёт давно. Больше ста лет назад Максим Горький писал: «Постыдному распространению антисемитизма в массах способствуют сочинители и рассказчики “еврейских” анекдотов».

Однако евреи как рассказывали анекдоты о себе, так и рассказывают (другой вопрос, насколько оскорбительно их содержание). Более того, они смакуют шутки о своей национальности в присутствии представителей других этносов. Можно ли рассматривать анекдот как форму межнационального диалога?

Но одно дело публицистика, другое — наука. Она требует строгих методик. Именно их представила в своей кандидатской диссертации Анна Арбитайло (психологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова).

В качестве добровольцев-испытуемых были взяты русские — 157 москвичей в возрасте от 18 до 43 лет. Изучалось их отношение к армянам, грузинам и китайцам до и после «юмористический обработки».

Чтобы проверить, как влияет на формирование предубеждений история отношений с данным этносом, а именно плотный контакт и конфликт, Анна выбрала грузин (исследования проводились в тот момент, когда у России и Грузии были очень напряжённые отношения), армян (тесный контакт, но не было конфликта) и китайцев (ни особенно плотного контакта, ни конфликта).

Отношение к другим народам

Исследование показало, что многое зависит от восприятия себя как носителя национальной идентичности. То есть чем больше человек заморачивается на тему того, что он исконно русский, и чтит пресловутые скрепы, тем больше у него подозрений, что другие народы несут ему самому (и скрепам, естественно) реальную угрозу.

Участники исследования проходили тест имплицитных ассоциаций, разработанный Энтони Гринвальдом, а затем заполняли опросники, выявляющие степень ожидания угрозы со стороны иноземцев, а также выраженность собственной этнической принадлежности. После этого примерно полчаса участники работали с юмористическим материалом, то есть читали отобранные экспертами анекдоты (смешные, добродушные, актуальные) о русских и других этносах. И заполняли тест на использование стратегии юмора в собственной жизни. В финальной части снова тест — проверялось, как изменились предубеждения против китайцев, грузин и армян.

Обобщённые результаты исследования показали, что анекдоты повышают толерантность. Даже те участники эксперимента, которые изначально решительно отстаивали национальные скрепы и были настроены против грузин, после юмористического воздействия стали относиться к ним доброжелательнее. При этом в контрольной группе, где выполняли тесты, но не работали с анекдотами, отношение к грузинам несколько ухудшилось. Исследователи объясняют это тем, что в процессе прохождения тестов участники «вспомнили» о своей национальности.

В целом работа доказывает, что если беззлобно смеяться над собой и над другими — как пишет автор, «подбирая определённую комбинацию содержания юмористического материала», — то чувство тревоги снижается, угроза начинает казаться менее реальной и, соответственно, предубеждений против других национальностей становится меньше.

Будем и дальше их уменьшать. Например, так:

«Грузинские блохи, услышав лезгинку, затоптали кошку».

Что для невротика польза, для зависимого — регресс

Юмор — это лакмусовая бумажка, которая помогает психотерапевту или психиатру понять, как далеко продвинулся пациент в решении своей проблемы. Причём в зависимости от диагноза может меняться и тип юмора, и его функция.

Попробуйте пошутить с женщиной, неоднократно переживавшей измену мужа, о полигамности мужчин — получите в глаз. Но если она сама расскажет анекдот на эту тему, психолог порадуется. Это будет означать, что она уже может работать с тем, что её больно ранит, способна дистанцироваться от проблемы, посмотреть на неё с другого ракурса.

Юмор — мощный защитный механизм и в большинстве случаев расценивается как адаптивная реакция. В большинстве. Но не во всех. Один из авторов этой статьи сравнивал особенности проявления юмора у невротических и химически зависимых пациентов (алкоголиков и наркоманов). Для этого пришлось на полгода стать сотрудником психиатрической больницы.

Нас интересовал не весь юмор, а только шутки, относившиеся к проблеме пациента. В случае с невротиками юмор действительно давал больше свободы в проработке своей проблемы. Так, Денис К. 20 лет имел большие проблемы в отношениях с бабушкой — очень авторитарна, с научными степенями, всегда знает «как надо». В пару для упражнений Денис всегда выбирал Валентину П. 60 лет, жёсткую и непримиримую, с тремя высшими образованиями. Заметив совпадение, Денис сказал: «Ну вот, я опять с бабушкой… Похоже, она от меня неотделима. Да, я знаю, я сам выбрал пару. Это не моя бабушка. Но как похожа, как похожа! Я опять перепутал! (Саркастически.) Может, это я преследую бабушку?!»

Совсем иначе дело обстоит с алкоголиками и наркоманами. На первый взгляд они только и делают, что шутят. Но если проанализировать их юмор, выясняется, что он принципиально разный на разных стадиях терапии. Юмор первого типа неосознанный, пациент не собирался шутить. Язык вычурный, декларативный. Например, Александр Р., героиновый наркоман с десятилетним стажем и реальной перспективой сесть в тюрьму, отец двоих детей, на вопрос «Зачем ты в реабилитационном центре?» отвечает: «Хочу прожить тут маленькую жизнь… Вынести отсюда всё самое светлое, душевное… Я не брать пришёл — отдавать. Что отдавать? Добро». Со стороны похоже на ёрничанье и стёб (если учесть, что дело происходит в закрытом отделении психбольницы), но когда группа хохочет, Александр говорит о тревоге, непонимании, обиде. Юмор первого типа часто мешает лечению, удерживая пациента в состоянии отрицания. Если невротик находится внутри своей боли и не может из неё выбраться, то наркоман настолько вне её, что не может с ней соприкоснуться.

Юмор второго типа у зависимых ближе к невротическому: человек уже осознает своё состояние и может иронизировать над ним, смягчая боль переживания. «Лучше плакать у психолога, чем смеяться у психиатра», — говорит пациентка, находящаяся в длительной ремиссии. Возвращаясь в «мир живых», люди переживают отрицание, гнев, вину, депрессию. Есть предположение, что особую склонность к юмору пациенты проявляют именно в этот переходный период.

Ценность юмора как диагностического средства подтверждают и другие исследования. Российские учёные С. Ениколопов, О. Митина, Е. Иванова (публикации в различных научных изданиях) рассказывали анекдоты трём категориям испытуемых — с аффективными расстройствами, шизофренией и контрольной группе здоровых людей. И выяснили, что шизофреникам больше нравятся интеллектуальные анекдоты с философским подтекстом, а депрессивные пациенты голосуют за чёрный юмор.

Над анекдотом, построенным на дискриминации женщин («Какая разница между женщинами и комарами? — Комары досаждают только летом»), посмеются больные приступообразной шизофренией и здоровые участники, так как этот анекдот предполагает флирт. Но те, кто в депрессии или с вялотекущей шизофренией, останутся равнодушны: у них сексуальный интерес снижен, флирт неактуален. Конечно, это не означает, что по реакции на шутку можно поставить психиатрический диагноз. Но вкупе с другими показателями изменение чувства юмора может помочь в ранней диагностике.

Анекдот помогает в постели и на кухне

Представьте, что к вам в гости пришли две семейные пары. Одни супруги сидят с серьёзными лицами, а другие всё время обмениваются шутками. Какая из пар вам покажется более крепкой и счастливой? Ответ вроде бы очевиден. Да и научные исследования не раз показывали, что юмор — неплохой фундамент для крепких отношений.

Но не до конца понятно, что причина, а что следствие. Может быть, смех способствует прочности отношений. Но точно так же можно предположить и обратную зависимость: по каким-то иным причинам брак оказался гармоничным, поэтому супруги часто обмениваются шутками. Как разобраться?

Связь между юмором и качеством супружеских отношений решили экспериментально проверить психологи из Нижнего Новгорода (О.М. Сергеева, Н.Ю. Жураковская // Вестник Нижегородского госуниверситет им. Н.И. Лобачевского. 2014. № 4. С. 166–171). Испытуемыми стали 85 пар.

Семейные установки каждого участника проверяли с помощью опросника «Ролевые ожидания и притязания в браке» и метода семантического дифференциала. Далее начиналась юмористическая часть исследования: Для их более глубокого понимания предложили каждому участнику эксперимента серию задач. Сначала надо было выбрать семь анекдотов, наиболее интересных и смешных. Затем необходимо было подобрать к ним картинки с забавными животными, которые, на взгляд испытуемых, могли бы рассказать подобные анекдоты и так далее.

После всех этих манипуляций участникам раздавали те же опросники, что и вначале, и смотрели, будет ли разница в ответах. Разница обнаружилась. Пусть и не очень большая, но всё-таки статистически значимая.

«Произошло увеличение значимости партнёров с точки зрения выполнения их роли в интимных отношениях, усиление установки на личностную идентификацию с брачным партнёром и усиление установки относительно значимости партнёра в организации совместного быта. <…> Сблизились в семантическом пространстве понятия “наши отношения”, “я”, “мой партнёр”, “любовь” и “дети”. <…> Происходящие изменения в большей степени характерны для женщин по сравнению с мужчинами», — подвели итоги психологи.

И ещё о юморе в семейных отношениях. На этот раз исследование проводили питерские психологи. Они ограничили выборку беременными (С.Т. Посохова, О.К. Иванова // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2009. Вып. 1. Часть I. С. 116–128). И пришли к такому выводу: «Ценность юмора в процессе беременности сочетается прежде всего с юмором отца ребёнка. Чем больше отец склонен к юмору с точки зрения женщин, тем больше осознаёт женщина необходимость юмора во время беременности, родов и после рождения ребёнка. <…> Вероятно, женщины ищут в отце своего ребёнка эмоциональную поддержку, возможный источник ослабления страхов за своё состояние и здоровье новорождённого. Отец ребёнка способен стать своеобразным психотерапевтом, если он может посмотреть на сложный для женщины жизненный этап с позиции комического».

Можно предположить, что дело не в самих анекдотах, а в том, что люди успокоились, снизили тревожность и стали смотреть на семью более позитивно. Так что если с чувством юмора у вас туго, для улучшения отношений можно использовать другие средства. Например, сказать комплимент. опубликовано econet.ru

Авторы: Светлана Скарлош, Григорий Тарасевич

Иллюстрации: Алексей Таранин