Я обожаю, когда мужчины готовят...

Все женщины делятся на два типа. 

Первые любят мужчин, способных занести пианино на девятый этаж. Вторые любят мужчин, способных заплатить за то, чтобы им занесли пианино на девятый этаж.Я отношусь к первым. Мне нравится, когда мужчина умеет что-то красиво делать руками.  Я не то чтобы дура, но эстет. Я не люблю мужчин в офисах. Мужчины в офисах и галстуках скучны ужасно. Как памятник Дзержинскому. Первичные половые признаки затёрты социальным статусом. Прикрыты тачками, связями и разговорами о поставках и котировках. Не покидает желание достать их из пиджаков и посмотреть, что останется. 

Другое дело – на природе. Когда мужчина надевает толстый свитер, щетину и начинает колоть дрова и разводить костёр, он прекрасен. Если у него при этом чуть простуженный голос и пара свежих царапин после схватки с шампурами - женщина тает как пломбир. Её отбрасывает гормональной волной на пару тысячелетий назад к прасёстрам, не знающим эмансипации. Хочется отдать ему немедленно всё, что осталось от девичьей чести. Прямо здесь, на этом муравейнике. 

Вот, думает её подсознание, вот с таким не страшно. С таким можно жениться и размножаться. Случись чего – уйдём в тайгу, построим шалаш и будем жить. И выживем. Назло всем кризисам, дефолтам и психологиям семейных отношений.  В быту это тоже работает. Прекрасно, когда мужчины могут что-то передвигать, чинить, паять, прибивать, вывинчивать и делать прочие приятные женскому взору вещи. 

Помню, знакомая моя ужасно любила своего друга во время ремонта. Они тогда купили квартиру. И стали делать ремонт. Летом. И вот он там белит потолок. Валиком так туда-сюда, туда-сюда. Из одежды на нём плавки, бандана и побелка. А она ж не привыкла. Она ж привыкла, что на работу в костюме и машине, дома – в трико и лёжа. А тут стоит такой Аполлон. С валиком. Что тут будешь делать? Ну, она его то со стремянки снимет и покажет, какая она вся женщина, то по дороге в душ поймает, то на кухне...  Очень они оба тогда счастливы были. А потом разошлись. Потому что не каждый же месяц ремонт делать.Но самое прекрасное – мужчины, умеющие готовить. 

Мужчина, умеющий готовить, переходит в другую лигу. Конкуренты со всеми их сосисками из мяса молодой целлюлозы остаются в арьергарде.Мужчины готовят красиво. Они знают, что они на кухне – праздник.Женщины так не умеют. Они – будни и готовят соответственно. Без куража и размаха. Тётка всегда аккуратно режет морковь и прочие помидоры на аккуратные кусочки. Всё, что остаётся, заботливо заворачивается и прячется в норку. До следующего раза. Она мещанка, ей плевать на эстетику процесса, ей важно, чтобы все в доме были сыты. Мужчины на такую ерунду не размениваются. Любой продукт рубится (именно рубится, резать придумали дураки) примерно на три части. Из них две потом выбрасываются, но кого это волнует, когда на кухне Мастер. Все ингредиенты – на глаз, какие поварские книги, девочки, вы о чём? Он родился кулинаром, на свой первый День рождения он уже кормил родителей чудесным соте и тортом «Павлова». Кинуть немножко того, добавить немножко этого. Но именно ЭТОГО. Перец? Это перец? Я просил перец к рыбе. Перец к рыбе должен быть белым. Как нет? Совсем? Может у тебя и кайенского нет? Нет?! Господи, как ты живёшь вообще...  Перемещение тётки по кухне хаотично как движение Броуновских частиц. Кто не верит, посмотрите на Высоцкую. Она вся – одна большая броуновская частица. Хоть и с чудесными рецептами. Я не могу долго смотреть, как она суетится по всему периметру своей большой кухни, хватая разные предметы. Это напоминает мне меня на моей небольшой кухне, и я начинаю стесняться.  Мужчина не суетится. Он спокоен как самурай и скуп в движениях как минёр-подрывник. Мужчина не будет нервно перебирать салатницы, прикидывая, в какую салат поместится и при этом будет хорошо выглядеть. Он спокойно идёт и берёт самую большую. И если салата в итоге окажется мало, то это его, салата, личная беда. Думать надо было, прежде чем под нож лезть.  В отличие от мужчин, тётка помешана на порядке. Она не может, когда у неё тут и там мелькают использованные элементы творческого процесса. Кастрюли или там яичная скорлупа. Всё, что дорого сердцу, тётка сразу моет, что нет – выбрасывает. Это делает и без того будничную процедуру готовки совсем унылой. В итоге кухня сияет, но впечатление уже испорчено. Мужчина, как хороший полководец, в бою потери не считает. Всё, что осталось, остаётся там где осталось. Потому что чего его трогать, если оно осталось? Зачем мне вот, к примеру, эти картофельные очистки, если они уже не картошка. Нехай лежат, есть не просят. Что, выбросить? Вы с ума сошли, не видите, что я готовлю? Не отвлекайте меня всякими глупостями. По завершении кулинарного действа, кухня выглядит так, будто в ней взорвали мусоровоз.

Но мужчину это не смущает. Главное, оно вот – кипит, шкворчит, булькает и одуряющее пахнет. А на кухне он приберётся. Потом. Потом обязательно. А сейчас кушать. Иди сюда, любимая, я буду тебя кормить! Только место под тарелки расчищу...

Я обожаю, когда мужчины готовят. В туманной юности я хотела мужа, умеющего готовить. Я представляла, как подхожу к нему и показываю какой-нибудь сложносочинённый рецепт. Он оценивающе пробегает по нему взглядом, чуть улыбается и говорит: «Да, можно попробовать. Только трюфельное масло лучше убрать. Оно будет сливаться с ароматом кориандра и давать неприятный букет». И потом мы с ним вместе готовим, к нам приходят гости, пробуют и плачут от счастья, поняв, что до этого момента ничего не знали о настоящей еде...  

Небесная канцелярия меня услышала. Мой муж умеет готовить. И я умею. И мы НИКОГДА не готовим вместе. После нескольких попыток мы поняли, что ещё одна закончится разводом.  Теперь, когда готовит один, второй обитает за периметром кухни. Я не лезу с советами к его стейкам, он не суёт нос в мой борщ. И, знаете, получается вкусно.  И когда я слышу доносящееся из кухни: «Всё готово! Иди ужинать!», мне становится тепло и хорошо. Если кто-то спросит про душевный комфорт, то мой душевный комфорт измеряется количеством ужинов, приготовленных для меня мужем. Поэтому, дядьки, пожалуйста, готовьте. Хоть иногда. Женщины оценят. Даже если они, в общем-то, второго типа. опубликовано econet.ru